«Мертвые души» – одна из недавних премьер в Малом театре. Режиссер Алексей Дубровский предложил новое прочтение поэмы Гоголя. В постановке заняты самые яркие звезды знаменитой труппы. Собакевича играет Борис Невзоров, Плюшкина – Василий Бочкарев, Коробочку – Ирина Муравьева. Бессмертные гоголевские персонажи в спектакле получились очень колоритными, вызывающими как смех, так и сочувствие.
Режиссер Алексей Дубровский делает акцент на одиночестве своих героев. Главная идея спектакля в том, что прохиндей Чичиков (актер Алексей Фаддеев) хочет создать семью. Он мечтает сколотить капитал и придумывает аферу с покупкой умерших крестьян. Благой порыв в этом человеке сочетается с природной авантюрностью. Отсюда вся неугомонность и двойственность его натуры. Он крутится, хитрит, очаровывает и обманывает в надежде осчастливить своих будущих детей. Но по грехам – и мука. Чичикова разоблачают, и он оказывается за решеткой. В основу этой постановки «Мертвых душ» взята инсценировка Михаила Булгакова, который добавил в поэму Гоголя эпизод с арестом Чичикова и его освобождением за взятку. Тюремные сцены в спектакле подчеркивают трагизм этого персонажа. Чичиков, конечно, великий махинатор и в то же время – человек без корней, холостяк, одинокий скиталец.
В той или иной мере одиноки и другие герои спектакля, живущие в своих усадьбах, рассеянных по бескрайним русским просторам. Бесплодный мечтатель Манилов надеется найти собеседника для задушевных бесед, но ему это вряд ли удастся. Скряга-Плюшкин перессорился со всеми родными и совершенно одичал. Недалекая Коробочка занята только деловыми интересами, торгуя медом и пенькой. Ей не на кого опереться в этой жизни.
Одна из самых удачных сцен спектакля связана с Собакевичем. Чичиков застает его за плотницкими занятиями. Собакевич стругает, пилит и делает из досок… кресты, чтобы установить их на могиле умерших крепостных. На несколько минут в ходе сценического действия его мастерская даже превращается в погост. Сиротски выглядят холмики навеки упокоившихся рабов Божиих. Каждого из своих крепостных Собакевич вспоминает добрым словом. Впрочем, сентиментальность не мешает ему торговаться с Чичиковым и заключить выгодную сделку о купле-продаже мертвых душ. То, что сцена с Собакевичем разыграна в мастерской – это интересная режиссерская находка. Она отсылает к тексту Гоголя, который описывал своего неуклюжего и грубоватого персонажа с изрядной долей юмора: «есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего плеча: хватила топором раз – вышел нос, хватила в другой – вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет…» Неотесанный и грубоватый Собакевич за словом в карман не полезет. Давая характеристики дворянству своей губернии, он резок в оценках: «мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет». Мизантропия этого героя делает его подчеркнуто угрюмой и нелюдимой фигурой.
Кроме одиночества и неприкаянности человека в спектакле звучит еще одна тема – тема домыслов и слухов. Чичиков взбудоражил сонную провинциальную губернию. Его начали принимать за очень важную особу, капитана Копейкина и беглого Наполеона. А еще говорят, что он хотел украсть губернаторскую дочку. Сколько самых фантастических версий рождает его скромная персона. Страсть героев «Мертвых душ» к слухам и теориям заговора – перекликается и с нашей эпохой, когда расцвела пышным цветом мода на конспирологию. И людям очень часто изменяет здравый смысл. Похоже, это тоже наша национальная черта, метко схваченная Гоголем. Ну а русские пороки и вовсе остаются константами из века в век. Безвольность Манилова, угрюмость Собакевича, жадность Плюшкина, задиристость Ноздрева, пошлость Коробочки. Так легко узнавать эти качества в других, так неприятно угадывать в себе.
В «Мертвых душах» Гоголя нет ни одного персонажа, с которым хотелось бы себя отождествить. Несимпатичные и отталкивающие, они все равно непостижимым образом захватывают внимание и не отпускают. Люди, торговавшие мертвыми душами, сами духовно мертвы. Какая страшная фантасмагория! Но расколдовывает эти мрачные картины русской жизни гоголевский смех. И тогда злые карикатуры превращается в дружеский шарж.
Новая постановка сделана в классическом стиле, где есть красивая сцена бала, и прием у губернатора с шикарно сервированным столом, и бричка Чичикова, возникающая на фоне огромной карты России. Множество интересных деталей появляется в оформлении интерьеров помещичьих усадеб. У изнеженного Манилова – купальня, у хозяйственного Собакевича в руках настоящая пила, у жульничающего Ноздрева – шашки. Деревенский быт передают скотный двор с поросятами, кваканье лягушек, серые зипуны крестьян. Но сценография спектакля выстроена так, что появляется ощущение затерянности людей с их житейскими заботами на огромных русских пространствах. Гоголь – не только великий сатирик, но и певец одинокого «маленького человека». И неизбежно возникает нота сочувствия к персонажам, окликающим нас из позапрошлого века.
Татьяна Медведева
Фото: архив Малого театра
