20 век, 20 год, 20 ноября. В этот исторический день в центре Европы, в австрийской столице Вене, произошел запуск космического спутника «ИСААК ЛИНДЕР» по направлению к орбите «ШАХМАТНАЯ КУЛЬТУРА»! Через пять лет полета он был перехвачен советскими ракетами стратегического шахматного назначения и доставлен в Москву.
Поразительное умение адаптироваться в любых условиях полета в стране всеобщей «шахматизации» – в эвакуации, мобилизации, московской подвализации, рабочей изоляции – в результате привело его к алтарю шахматной богини Каиссы. Интеллект и знания, харизма и обаяние, оптимизм и настойчивость – всё в нем гармония, всё диво, мог бы сказать его любимый Пушкин. Обладая таким букетом достоинств, талантливый исследователь Исаак Линдер открывал новые горизонты в
Мире двадцатого столетия!
Мире шахматных фигур!
Мире шахматной литературы!
Мире шахматных королей!
Мире шахматной красоты!
Начиная с 1950-х годов каждое следующее десятилетие он обогащал землян новыми культурологическими познаниями из своего безграничного шахматного космоса. В один из моментов, вскоре после ухода из жизни друга и соратника, историка Исаака Романова, он почувствовал себя в роли Робинзона Крузо и призвал на роль Пятницы сына Владимира, спутник которого летел параллельно, стараясь не отдаляться от планеты «Спорт». В результате их стыковки произошел мощный энциклопедический выброс в шахматную атмосферу, от которого никто не пострадал, а многие даже приобрели новые знания.
Феномен Исаака Линдера еще и в том, что по будням он был обычным московским журналистом, к 9.30 ежедневно спешившим на работу в журнал «Наука и жизнь» (а потом в «Международную жизнь»), с летучками у главреда, редактурой статей и спорами с авторами, планами, нервами и авралами, постоянными долгами в кассу взаимопомощи. Измочаленным и уставшим он возвращался к 20.00 домой, где его ждали жена и двое детей, имея в портфеле срочные статьи, которые утром надо положить на стол заведующему редакцией. А тут еще жена Надежда, выпускающий редактор из албанской редакции Радиокомитета, просит посмотреть свой материал о товарище Энвере Ходже, чтобы всё соответствовало линии партии…
И только в выходные и в отпуска он преображался! Когда, наконец, можно было сесть за то, что близко сердцу и мило душе, – за любимые Шахматы и всё, что с ними связано! За Петрова или Толстого, за Шумова или Тургенева, за Яниша или Пушкина!
И так с 30 лет до 70-ти, и только потом пенсия, свобода, вторая творческая молодость, знакомство с мировой цивилизацией, фонтан новых идей и их реализация!
